Вычеркнутая и забытая (Первая мировая война в истории жителей станицы Новодеревянковской)

В конце сентября завершились публикации наших краеведов об участии жителей нашего района в Первой мировой войне. Перед вами материал известного краеведа Александра Дейневича, написанный по воспоминаниям старожилов станицы Новодеревянковской, опубликованный в газете «10-й канал».

Дейневич, Александр. Вычеркнутая и забытая [Текст] : к 100-летию началаПервой мировой войны; по воспоминаниям жителей ст. Новодеревянковской /Александр Дейневич // 10-й канал. - 2014. - 26 сент. - С. 5.

ВЫЧЕРКНУТАЯ И ЗАБЫТАЯ

К 100-летию начала Первой мировой войны 

ВОЙНА пришла в Новодеревянковскую в жаркий июльский день как-то внезапно. Несмотря на зной, работа кипела по всей сте­пи. Казаки косили хлеб на своих паевых участках, молотили ско­шенное на токах. По степи не­спешно двигались запряжённые волами гарбы с пшеницей и об­молоченной соломой.

И вот эту тишину безоблачно­го дня, без малейшего дуновения хотя бы какого ветерка, взорвал всполошный звон большого ко­локола новой Николаевской церк­ви, а через короткое время так же непрерывными, частыми уда­рами в свой колокол отозвалась и звонница старой деревянной церкви.

Свидетелю того памятного дня уроженцу станицы Новодеревянковской Николаю Сахно шёл де­сятый год. Много лет спустя Ни­колай Иванович, ветеран уже дру­гой войны - Великой Отечествен­ной, вспоминал:

-                      Господи Иисусе! Никак по­жар! - ахнула мать, выбежала на улицу, на ходу одёргивая подоткну­тую юбку и оглядываясь по сторо­нам на таких же встревоженных соседей.

Все выбежали из дворов и хат на улицу, поднимают головы - дыма не видно.

-                      Да нет, нигде как будто не го­рит, а в большой колокол раззво­нились, - сказал отец. - Ну, что там видно?

-                      Нет, дыма нигде не видно, а только на церковной колоколь­не красные флаги так и трепыха­ются!

Отец ничего не сказал, только помахал головой, повернулся и скорыми шагами отправился в курень.

-                      Чтоб это такое? - спросила мать.

-                      Горит, маты, да только не у нас. Горит там… далеко… за горами, за долами, а нас зовут тушить этот пожар, - сказал отец.

-                      Ой, Господи, Господи! - всплеснула руками мать и закри­чала: - Что же теперь делать?

-                      А ну-ка, сынок, бежи-ка в прав­ление, - сказал отец, - узнай, что там делается…

***

Звон церковных колоколов, оповещавших о большой станич­ной сходке, дополнял сигналами тревоги, выдаваемыми старень­кой трубой, гарцевавший на бе­лой кобыле Венедикт Филатович Вайтех, бывший гренадёр, ста­ничный трубач-сигналист. Дежур­ные казаки были срочно разо­сланы с извещением о сборе ка­заков по мобилизации на войну. Снаряжённые красными флага­ми, они носились по станице и хуторам, в степи, объявляя казакам о мобилизации на войну.

А на церковную площадь со всех сторон шёл и ехал народ, пыль стояла столбом. Люди шли молча, как будто чувствуя большую беду. Навсегда за­помнил те памятные дни и Илья Дмит­риевич Варивода:

-                      У западного входа в церковь был установлен престол, покрытый сереб­ряной скатертью. На ней стояла позо­лоченная двухведёрная чаша со свя­той водой, по сторонам её лежали массивные кропила. У самого престо­ла параллельно бульвару была по­строена колонна казаков-кавалерис­тов в парадной форме, в которой по­лагалось являться в день призыва на действительную службу на сборный пункт.

Когда церковная площадь заполни­лась народом, один из священников дал знак прекратить удары колокола. Перед строем на светло-сером коне в яблоках выехал атаман Курганский в белой длинношёрстной шапке. Он приблизился к престолу и в тишине тревожно-бодрым баритоном сообщил, что Германия объявила нам войну…

Скорбное молчание собравшихся было прервано церковным хором. Ктитор и пономарь взяли чашу за бо­ковые ручки так, что она оказалась между ними, и понесли вдоль строя, а священники Чёрный, Гусев и Алек­сеев начали налево и направо резки­ми взмахами кропил разбрызгивать святую воду, благословляя воинов на подвиги за Веру, Царя и Отечество, а их отцов и матерей - молиться Бо­гу ещё усерднее и преданнее…

***

Все улицы были запружены прово­жающими. Казаки заезжали друг к дру­гу. Все были родные - шли на войну братья двоюродные, племянники, дядьки, сватья, кумовья - всё пере­плелось одной роднёй. На церковной площади (сейчас это территория ста­ничного парка) собравшихся прово­жала многочисленная родня и толпа станичников.

Но вот раздались звуки трубы, и ка­заки засуетились, начали прощаться. Послышалось рыдание, расставание казачек с причитанием, матери крес­тили сыновей, жёны изливали душу в объятии мужей. Отцы давали наказы:

-                      Держись, сынку, не поддавайся немчуре! Бейте его, бисового бусур- мана.

Казаки растянулись колонной по дороге и дружно грянули свою люби­мую песню:

Прощай, мий край, дэ я родывся,

Дэ пэрву жизнь свою узнав,

Дэ козаком на свит явывся,

Родной Кубани прысягав...

Мобилизация, начавшаяся уже в день объявления царского Мани­феста 19 июля 1914 года (старого стиля), оказалась самой большой за всю историю существования Кубани. Кубанское казачье войско выставило на войну около 110 тысяч человек, более 106 тысяч из призванных про­шли через действующую армию. На­ряду с казаками мобилизации под­лежало и иногороднее население, из которого формировали пехотные пол­ки. Достойно проявили себя станич­ники на полях Первой мировой вой­ны, не посрамили чести своих отцов и дедов. Они участвовали в боевых действиях на Западном и Восточном фронтах (в Польше, Восточной Прус­сии, на Карпатах), а с началом вой­ны с Турцией (16 октября 1914 года) - на Кавказском фронте.

О боевой доблести земляков сви­детельствуют приказы по Кубанскому казачьему войску. Многие из них за храбрость в боях были награждены Георгиевскими крестами - высшей наградой того времени для «низших чинов» - солдат и унтер-офицеров. К июню 1916 года младший урядник Феодосий Мормыль был награждён крестами трёх степеней, младшие урядники Григорий Дубовик, Герасим Гашенко, Филипп Джунько, Михаил Пархоменко, приказный Михаил Рябыш - крестами 4-й и 3-й степеней.

«За отличия, оказанные в боях с турками» георгиевских наград был удостоен разведчик Даниил Ёрж. К 1915 году полным кавалером Геор­гиевского креста стал подхорунжий 2-го Запорожского полка Василий Максимович Савченко.

Всего же за годы войны были отме­чены наградами более 30 тысяч казаков-кубанцев.

***

В боях Первой мировой войны по­гибли два миллиона русских солдат. Кубанское казачество потеряло уби­тыми и ранеными 25.933 воина, 2.504 пропали без вести и попали в плен.

- Павших в боях товарищи приво­зили домой, где их торжественно пре­давали земле в почётном месте - на площади у новой церкви, - вспоми­нал участник той войны Михаил Мак­симович Слесарь. - В ограде нашей Николаевской церкви были похоро­нены Ефим Чибис, учителя Андриан Зуб и Фёдор Вольховский, Иван Омельченко, Степан Омельченко, Лев Пеньковский…

В 1985 году ходил я с Николаем Ива­новичем Сахно, специально приехав­шим из Москвы, по бывшей церковной площади, и он рассказывал о тех далё­ких школьных годах:

- Все мы, школьники, были охваче­ны невиданным патриотизмом. И не потому, что каждый хотел быть как герой войны казак Кузьма Крючков, а больше возбуждали нас два важных события, произошедших в станице.

Первое - когда привезли в станицу убитого на турецком фронте 19-лет­него прапорщика Чибиса, который учился в нашей школе. Это был инте­ресный молодой казак, щегольски оде­тый, с погонами (что было для нас в новинку). Когда он был в отпуске, отличившись на фронте, то приходил к нам в школу, беседовал, рассказы­вал про события на войне, как полу­чил награду, висевшую у него на гру­ди, за взятие турецкого города Ардагон… И вот теперь его убили в бою и привезли тело в станицу хоронить со всеми военными почестями. Было очень много народа, и даже нас, школь­ников, привлекли к участию в этих похоронах.

Похоронили его не на кладбище, а в церковной ограде и потом сдела­ли памятник. Конечно, это событие произвело на нас сильное впечатле­ние - мы воочию увидели, что значит умереть героем за Родину.

И второй случай - это когда наши школьники старших классов (это при­мерно 15 - 16 лет), три человека, убе­жали на Турецкий фронт. И написали письма, что они участвовали в раз­ведке верховыми коноводами.

Одного из них, нашего ровесника, убили и привезли в станицу. Его тоже похоронили с военными почестями, но, кроме этого, родителям вручили деньги и награду убитого сына. С тех пор в школе пошла полная кутерьма…

 ***

Сегодня на бывшей церковной пло­щади станицы Новодеревянковской ничего не напоминает о находящих­ся здесь захоронениях погибших ге­роев той, по-прежнему остающейся неизвестной и забытой, войны.

Прошло много событий, заслонив­ших её в обыденном сознании. Это и Гражданская война, и коллективиза­ция, и Великая Отечественная война. Опалившая весь мир и ставшая вро­вень с величайшими событиями миро­вой истории, Первая мировая война, не имевшая по масштабам себе рав­ных во всей предшествующей истории человечества, усилиями коммунисти­ческих вождей была объявлена им­периалистической, а победы русского оружия, подвиги воинов были преда­ны забвению. Вычеркнуты из памяти имена, забыта война. Гордиться под­вигами дедов на империалистической войне было небезопасно.

Но замалчиванием и искажением исторических фактов истории не пе­ределать.

Хочется надеяться, что в новом хра­ме, который возводится рядом с быв­шей церковной площадью, будут уве­ковечены незаслуженно преданные забвению имена павших героев-зем­ляков, стойко сражавшихся с неприя­телем и положивших живот свой за други своя, Веру, Царя и Отечество.

                                                                              Александр ДЕЙНЕВИЧ