Мой хуторок Шевченко у Челбас-реки (стихи В.Светлицкой)

Этого памятника в хуторе Шевченко уже нет

Два года назад мы опубликовали стихи о хуторе Шевченко, которые написала ростовчанка Валентина Тихоновна Светлицкая (Шеремет). За это время не угасал интерес наших читателей к этим простым, но таким наполненным любовью к своей Родине строчкам. Их прочитали более 700 человек. А сама автор получила много отзывов от земляков, от тех, кто помнит и угрюмый дом на противоположном берегу реки, и тополь в лесопосадке о котором она писала в своих стихах. Уже в этом году Валентина Тихоновна прислала нам  ещё два стихотворения – «Так хочется про хутор свой историю узнать…» и «Река моего детства». В них она выражает сожаление о том, что нигде не может разыскать историю своего родного хутора, хотя сама уже много смогла разузнать и описать это в своих стихах. Мы эти стихи, конечно же, представляем на своём блоге. Но прежде разместим цитату из книги краеведа Валентина Цветкова «География Каневского района», в которой есть краткая история хутора Шевченко, в надежде, что это интересно всем каневчанам. Другой информации найти не удалось.
«Шевченко – хутор Стародеревянковского сельского поселения. Находится на правом берегу р. Челбас в 15 километрах восточнее ст. Стародеревянковской. Основан хорунжим А.Шевченко в начале XX века на выделенном ему земельном участке в 182 десятины 1440 саженей. В советское время жители хутора работали в колхозе «Новая жизнь», получившем в 1953 году имя И.В.Сталина, а в 1961 году – «Россия». В 1959 г. в хуторе был построен медицинский пункт, первый фельдшер – Федоренко. В начале шестидесятых годов в строй вступил клуб, в котором эпизодически работала кинопередвижка. Имелся свой магазин. Всё это – в прошлом. Не сохранился от прежних времён и памятник В.И.Ленину, есть лишь символический памятник участникам Великой Отечественной войны. Жителей осталось немного – всего 53 человека».

Так хочется про хутор свой историю узнать….             

Не удаётся мне пока,

Найти историю родного хуторка,

О нём почти никто не пишет,

А он ‒ ещё живой, тихонько дышит.

В нём очень редко я теперь бываю,

Кто там живёт сейчас, почти не знаю,

Но больше полувека в нём жила моя семья,

Жива ещё и хата, в которой я росла.

Да, он уже он не так красив, как прежде,

И, кажется,  грустит в другой  одежде.

Ведь много лет с тех пор прошло,

Как детство вдаль моё  ушло…

Пусть я  не проживаю  в нём давно,

Но очень дорог хутор сердцу всё равно.

Ведь только  с возрастом мы начинаем  понимать,

Как важно край родной любить и знать.

   

Сейчас  легко   со спутника найти,

Хутор Шевченко, в далёкой   степи.

Стоит он, одинокий и заброшенный,

Как будто заблудился гость непрошенный

В бескрайние кубанские   поля,

Где урожаем славится земля.

И так уж исторически сложилось,

Что  здесь когда-то земледельцы поселились.

Тогда велением императрицы Катерины,

Сюда съезжались казаки с далёкой Украины.

Повелевалось им границу защищать,

Могущество России укреплять.

И довелось им свой нехитрый скарб,

Тащить колонами скрипучих арб.

Чтоб было легче прокормиться,

У речек начали селиться.

В степях  ногайских  дичь водилась,

В реке Челбас   рыба   ловилась.

Поскольку жили небогато,

Из самана лепили хаты,

Добавив лишь камыш и глину,

Жильё спешили строить, гнули спину.

Хотели все детей рожать,

Скот разводить, зерно сажать.

Вот так и строился в глухой степи,

Мой хуторок Шевченко у Челбас-реки.

Хат было в нём совсем немного,

Они  стояли стройно, в два ряда,

Меж ними к речке пролегла  дорога,

Вокруг раскинулись бескрайние поля.

Но ни архив, ни Интернет

Не могут точный дать  ответ:

Чьё ж имя хутору давным-давно дано,

И сколько лет с тех пор прошло?

Как хуторок Шевченко появился?

И чьим он именем крестился?

И к сожалению,  во всей Всемирной сети,

Точнее ‒ всемогущем Интернете ‒

Не  сложено  истории такой:

«О хуторе Шевченко, стоящем над рекой».

По фактам историческим могу предположить,

Что первый камень в хутор могла бы заложить,

Вдова хорунжего  Шевченко  Автонома,

В фундамент самого большого дома.

Ведь, как тогда закон велел,

Земля давалась лишь в надел

Семье того, кто за Отчизну голову сложил,

И верой-правдой ей служил.

Так в памяти хранили на века,

Героев наших славных имена!

В те годы муж её героем был,

В боях за Севастополь голову сложил.

За подвиг тот земля вдове давалась,

Чтоб «футором» она обосновалась.

Там   раньше рядом были и другие хутора,

Где дружно подрастала детвора…

«Радьки» и «Щербаки» уже снесли,

Людей давно переселили,

Про эти хутора совсем забыли.

Их место занял у излучины реки,

Посёлок дачный каневчан ‒ «Газовики».

И медленно течёт издалека,

Сухой  Челбас, кубанская река.

За греблей, дальше, на «другом боку реки»,

Стоит пока такой же древний хутор ‒ Бурсаки.

О нём хоть что-то всем известно.

Мне было очень интересно

Читать Василия Макухина рассказы,

Про хутор соседний – Большие Челбасы.

Чем чаще я те очерки читаю,

Тем больше с грустью понимаю:

Хоть разделяла наши хутора  река ‒

У всех, у хуторян ‒ одна на всех судьба.

Досталось им и Родине служить,

Войну, разруху, голод пережить,

На благо Родины  с усердием трудиться,

Чтобы могла Кубань гордиться

Всем населеньем хуторским,

Как и районом Каневским!

Тот дом ‒ большой ‒ у  речки до сих пор стоит,

Как будто бы свой хутор сторожит,

Не зря ж он первым был построен у реки!

Потом уже за ним селились и другие казаки.

Потом в том доме школа много лет была,

Росли с ней рядом вековые тополя.

Училась в этой школе вся наша детвора,

И я училась в ней,  когда пришла пора.

Стояла школа, как на пустыре,

И рос вокруг бурьян ‒ по пояс детворе,

А в том была одна вина ‒

Совсем недавно кончилась война.

После войны детишек сразу много появилось,

И всё вокруг как  будто возродилось.

Штакетником всю школу нам огородили,

А вдоль него мы в ряд деревья посадили.

С учительницей дружно бурьян тот покосили,

Огромный школьный сад и огород разбили,

А школьный палисадник цветами засадили.

Сорняк пололи, грядки поливали,

И урожай свой дружно собирали.

И каждый школьник  был безмерно рад

Растить свой, в школе, виноград.

Наш хутор был в те годы главным,

Или, верней сказать, центральным:

У нас был на четыре хутора один:

Клуб, фельдшер, школа, детский сад и магазин.

И жизнь в нём полною была

В семье счастливой и большой,

В те годы, когда я там жила

В огромной хате, крытой камышом.

Ту хату папа с мамой из самана сложили,

И больше полувека в ней прожили.

Сейчас живёт другая там семья,

Но как же часто снится хата та  моя….

Поэтому так хочется в сети,

Ну, хоть какой то след найти,

О предках дальних и о хуторке,

И  самой красивой на свете реке.

Мне очень хочется, чтоб сохранилась на века,

История любого хуторка,

И даже если в нём простые люди жили,

Но все они любимой Родине служили.

Давно наш хутор знаменитым стал,

Не зря его народ «Семнадцатым» прозвал,

Кто в нашем хуторе колхоз свой первый поднимал[1]

Почётным гражданином он  в районе стал.

В станице бюст ему стоит,

Он стал при жизни знаменит.

Конечно, это Резников Вадим, ‒

Все хуторяне так гордились им!

Когда на хуторе он проживал,

Народ его весь уважал,

Он никого потом не забывал,

И даже спустя годы помогал.

Конечно же, об этом помню я,

Хотя и маленькой была тогда…

Встречала я его не раз,

Он жил в той хате, что напротив нас.

И  хата  та ещё  стоит,

И память всё еще о нём хранит.

И на войне так много хуторян сражалось,

И многие из них за подвиг  награждались.

Им  в клубе нашем был когда-то обелиск открыт,

Надеюсь,  он по-прежнему стоит…

На нём должны все сохраниться имена,

Кого себе оставила война.

Никто не должен быть забыт,

И память мы о них должны хранить.

Возможно, в чём-то ошибаюсь я,

Сейчас уже другие времена,

О том, насколько хутор процветает, ‒

Лишь кто живёт сейчас, об этом знает.

Пусть он останется на карте навсегда,

Красивым и богатым на долгие года!

                                             2015 г.

          Река моего детства

Совсем недавно  из газет узнала,

Что возле наших хуторов река Челбас

Совсем  пропала:

Вся пересохла, вся вода ушла,

А живность  без воды жить не смогла…

Ведь нынешней весной, у хутора, на ней,

Еще селилась пара  белых лебедей,

А какая рыба в ней всегда водилась,

Каждая семья с реки кормилась.

Там пишут, арендаторы так постарались,

Что без реки в степях теперь остались:

Станицы, села,  хутора.

Призвать к ответу их давно пора….

Ну, если так, то фермеры не пропадут,

Соорудив себе огромный пруд,

В нем будут рыбу, раков размножать,

Своё добро, доход приумножать.

Всем остальным ‒ придётся ждать,

И на погоду уповать ‒

«О Боже, дождь пошли большой»,

Чтоб снова зашумел камыш весной,

И полноводная река,

Вернулась в степь  обратно на века!

Чтоб вся речная жизнь возобновилась,

И живность  в ней снова появилась,

Чтоб,  как и прежде по весне,

Резвились лебеди в воде.

Чтоб не пришлось менять истории страницы,

Самой большой в мире станицы.

И пусть живет и процветает сотни лет,

Станица Каневская, у слияния трех рек!

                                                           Осень 2015 г.

Источник:

1.       Цветков, В.А. География Каневского района [Текст] : энциклопед. словарь / В.А. Цветков. - Майкоп : Полиграф-Юг, 2010. - 144 с.

2.       Стихи Светлицкой В.Т. были присланы нам по электронной почте.

---

[1] Территория колхоза «Имени 17-го партсъезда», где начинал работать после войны Резников В.Ф.,  находилась на хуторе Шевченко (История Стародеревянковского сельского округа. Каневской район)