Продолжая казачью летопись

В Каневском районе состоялся первый открытый историко-краеведческий литературный конкурс  «Казачья летопись», посвящённый 170-летию Фёдора Щербины. Его инициаторами выступили Каневское РКО, районные организации «Союз казачьей молодёжи Кубани», Союз журналистов России и Российское общество историков-архивистов. Одним из лауреатов этого конкурса стала и наша краевед, поэтесса Зоя Сизова со своими стихами. Представляем их на ваш суд.

  СПОЙ ПОДРУЖКА – БАНДУРА!

Где подружка-бандура, где казачья забота,

Что оставил Небога на татарских полях?

Я бы вспомнила с ней о казачьих походах,

Я бы вышла с бандурой на проторенный шлях.

Разбудила б курганы за раздольной станицей,

Где сходились когда-то козаченьки в боях.

Пронеслась над лиманом белокрылою птицей,

Зазвучала бы песней во дубравах, в гаях.

Гей, батьки-атаманы! Что скрывают лиманы,

И о чём тихо шепчут нам с тобой камыши?

Не о том ли, козаче, что забыли о славе,

Что поём свои песни без бандуры-души?

Что не помнят потомки Васыля Лазаренка ‒

Был последним умельцем на бандуре играть.

Пусть бандура его – здесь, в музее, на стенке,

А могла бы о многом нам с тобой рассказать.

О забытых курганах, что овеяны славой,

Безымянных могил, где покоится прах,

О кровавой заре над бурлящей Кубанью,

О победных боях, что на жизнь, не на страх.

Спой, подружка-бандура, потревожь мою душу!

Вольный ветер подхватит нежно песню твою.

Вместе с полем пшеничным буду песни я слушать.

Недопетые песни – я с тобой допою.

    ЧУЮ, ЯК  БАНДУРА ПЛАЧЕ…

Чую, як бандура плаче

По судьби твоей, козаче.

Чи ты помниш, дэ вродывся?

Встав бы сам, та й подывывся:

Ны хрэста, та й ны могылы,

Дэ тэбэ похоронылы.

Лыш рэпьях, та стари гылья

Од козачого  подвирья.

Дэсь и зовсим роспахалы

Зэмлю, да тэбэ кохалы.

Можэ, дэсь ты в лиси сгынув,

Можэ, дэсь на нарах стынув?

Що зробылы з тобой каты,

За що був ты вынуватый?

Ростыв хлиб, дэржав скотыну,

Жинку мав, кохав дытыну.

Що було тоди нэ так,

За шо вклэялы «кулак»?!

Виру в Бога загубылы,

А тоди и зовсим вбылы…

Тилькы, знов бандура грае

Про козаче, про Мамая.

И про Хвэдора Щербыну,

Про зашитныкив Абына.

Та заграй про Дэнысэнка,

Що спивав и у застенках.

Про дидив, про сыви чубы.

Що в болотах завжды гублять.

Мовыв вин, шо будуть диты

Наши чортови служиты.

А жинкы, шо е в йих сылы,

Замовчать, хоч до могылы...

Знов я чую: ‒ Сэрцэ стынэ!

Ты ж моя надия, сынэ!

Е у тэбэ й батько, й дид,

Нэ страмысь на билый свит

Подывыцця прямо в очи.

Совисть хай тэбэ нэ точе!

Жив – нэ стыдно спомынаты;

Да, любыв тэбэ и маты.

И робыв, дэб ны казалы,

А за цэ – нас убывалы...

– Спы спокийно, як иначе?!

Сын помьянэ, та и поплаче.

Як нэмае ‒ прыйдуть люды ‒

Спомнэ хтось и нэ забудэ.

А як зовсим нэ помьянуть ‒

Мое сэрцэ будэ вьянуть.

По судьби твоей, козаче,

Я з бандурою поплачу.

  

               ***

Вижу степи ковыльные,

Слышу сказки былинные.

Нам о подвигах дедов

Повествуют легенды.

Над Кубанью-рекою

Благодатным был край.

В дар царицей самою

Был обещан тот рай.

Долго шли за судьбою

Казаки и хохлы,

Чтобы ранней весною

Зябь подняли волы.

И усердно служили,

И делили пайки,

И чужбину обжили

Вдоль могучей реки.

Вечно помнить должны мы

Тех, кто первым прошёл

Дикой степью ковыльной,

Да густым камышом.

Для того розмовленья

Я пишу вам, друзья,

Что дедов поколенья

Забывать нам нельзя.

‒ Не забыл, чтобы сыне,

Внук и правнук, Бог свят,

Что с землёй мы едины,

Что живому ты – брат…

Вот и дамбы и хаты

Вдоль реки поднялись.

‒ Быть здесь городу, браты!

Атаман я, чи хвист?!

‒ Буты городу, батько, ‒

Отозвался народ, ‒

‒ Лишь командуй порядком,

Здесь продолжим свой род!

Много в речке водицы

Утекло с давних пор:

Над Кубанью пшеницы

Неоглядный простор.

Прежних нет поколений,

Но в цвету снова сад,

Не покроет забвеньем

Землю белый наряд.