Когда-то, во
времена стародавние, небо было голубее, деревья зеленее, земля ещё не
изнемогала под гнётом асфальтовым, и не давили на неё дома жаркие многоэтажные.
Без устали раздавала природа людям свои дары, и люди были щедрыми, добрыми и гостеприимными.
В гости друг к другу ездили часто за
тридевять земель, себя показать, да
друзей-родных повидать. Но всё это присказка, а сказка будет впереди.
История эта случилась в конце 50-х годов ХХ века. А уж была, или не была – судить вам. И если кто-то узнает места действия, или
героев истории – не верьте глазам своим, приблазнилось вам всё. И обид никто никому чинить не
хотел. Всё было мирно и по дружбе. Дружбе народов, коею славилась страна,
некогда существовавшая, СССР. В самой большой
на свете кубанской станице жил парень, звали его, скажем, Павел. Мастеровым он был, работящим, и всегда
помогал матери. Отец Павла погиб на войне, и частенько мать посылала шустрого
молодого сына по разным поручениям. Вот и в это воскресенье отправила его на
базар за свежей брынзой. Прицениваясь к местной брынзе (продукту весьма
вкусному и полезному), Павел обошёл уже несколько торговых мест,недовольно
морщась при виде неаккуратных торговок и их заветренной брынзы. И только
четвёртая бабуся понравилась ему. Брынза у неё была свежая, и соли в меру. А,
главное – с убранными
волосами под чистый белый платочек, и
руки не были «украшены» траурной каймой грязи на ногтях. Несмотря на свои
«хлеборобские» корни, Павел был воспитан матерью в аккуратности, и щепетильно
относился к чистоте и порядку. Потеряв мужа и отца, жили они с матерью хоть и
небогато, но и не нищенствовали. Мать, как истинная казачка, была мастерицей на
все руки, и сына приучила к тому же. Павел с «младых ногтей» впитал жажду к труду,
дисциплине, порядку в хозяйстве. И матери помогать было для него не зазорным. Купив у
улыбчивой бабуси брынзу, парень завернул кружок в холщовое полотенце. По
привычке скользнул взглядом по соседним торговкам – вдруг что-то забыл купить? И сразу в
глаза бросилась стоявшая поодаль дивчина с толстой русой косой, одетая скромно,
но со вкусом. К
роскошной косе прилагался чуть вздёрнутый носик, ямочки на
щеках, яркий здоровый румянец, стройная фигурка. Сердце затрепыхалось в груди,
как всполохнутый «горобэць». Павел почувствовал, что незнакомка заслуживает
внимания гораздо больше, чем просто любопытство. Чуть отступив вбок и поодаль,
парень продолжал незаметно наблюдать за дивчиной, унимая колотящееся сердце и
уже понимая – попал. Пара незаметных
шагов вперёд, и Павел услышал обрывки разговора девушки с одной из торговок
местными колоритными разносолами.
Ассортимент у бабуси-торговки был весьма разнообразен – на прилавке
колоритно раскинулись несколько жирных «гарных курыць и пивнэй», «слоикы з
олией» (бутыли с подсолнечным маслом), «смашна смэтана и закваска». Ряженка (по-местному закваска) была на диво
привлекательна: изумительно пахла и подёрнулась золотистой поджаренной корочкой.
Кубанские хозяйки делали закваску из цельного домашнего молока, заправляли
сметаной, а для пущего эффекта томили в печи. После запекания на поверхности
получалась умопомрачительно вкусная корочка!
И вот теперь
дивчина буквально «разрывалась» перед прилавком –хотелось и того, и этого! Да только вот
беда! Павел услышал по говору – девушка была не местной, откуда-то со средней полосы России, судя по
«оканию». Сам-то он сразу понял её речь – ведь в армии
довелось служить с ребятами со всего Союза. А
местная торговка явно в диалектах не слишком была сведуща. Спрашивающую
её о цене на «пятушка и курочку» она понимала плоховато, продолжая без умолку
расхваливать «молодэсэнького пивнычка». Судя по всему, диалог зашёл в глухой
тупик. Девушка уже начинала нервничать, покусывая губку, и явно искала
«переводчика». Она раз за разом называла измученную переговорами тушку
петушком, допытываясь, сколько он стоит, а бабуся упорно хвалила «пивнычка».
Оценив
обстановку, Павел решил, что он сумеет убить разом двух зайцев – и
познакомиться с прекрасной незнакомкой, и помочь в торговле местной бабушке,
кстати, давней знакомой его матери. Он, вроде бы заинтересованный закваской,
подошёл к прилавку. Девушка, немного замороченная «петушиным» диалогом, повертела
в руках банку сметаны, а потом спросила у бабуси, показав на ряженку:
– Бабушка, а что
это такое?
– Дитка, та цэ ж
закваска! Ох, и смашна выйшла на цэй раз! Быры, ны пожалииш, укусна!
Не совсем поняв,
что на Кубани закваска совсем не тот
продукт, что в средней полосе России используют для хлебопечения, девушка,
смутившись, ответила:
– Я хлеб печь не
собираюсь, у меня нет для этого возможности.
И тут с триумфом
вступил в диалог Павел. Он заговорил с девушкой на привычном для неё диалекте,
чистым русским языком. Незнакомка обрадовалась, и тут же через «толмача»
договорилась с торговкой и за петушка, и за сметану, и за трижды непонятную
закваску. С другой стороны прилавка майской розой расцвела разом
облагодетельствованная тётушка, поняв, что
«хлопэць» «подогнал» ей хорошую покупательницу, и не торгуется особо.
Однако, когда незнакомка
полезла за кошельком, вся идиллия разом рухнула. Три раза перерывкошёлку,
девушка поняла – кошелёк, видимо, упорхнул вслед за душой несчастного недокупленного «пивнычка».
Попросту говоря – украли. Она, разом побледнев, подняла на своего невольного спасителя глаза, уже
подёрнутые слезами. Спаситель не мог отказать прекрасной даме – ну не мог! На своё счастье,
наблюдательный парень вспомнил, что в рядах шнырял подозрительный субъект – веснушчатый
плюгавый «хлопэць», похожий на крысу, в
сапогах-хромачах, кепке-шестиклинке, чёрной незаметной «куфайке». Павел рванул за вором, на ходу бросив
дивчине:
– Не горюй, жди
меня здесь! Найдём мы твой кошелёк!
И «ломанул»
через парк, в сторону местного злачного заведения с лирическим названием
«Голубой Дунай». В этот «Дунай» стекали все криминальные «ручейки», и данный
«шинок» был местом сбора всех выпивох и прочих элементов – лиц, если так
можно выразиться, не обременённых тягой к коллективному и систематическому
труду. Чутьё подсказывало парню, что вор
окажется там.
Он не ошибся.
Плюгавый шнырь уже собирался нырнуть в двери «Дуная». Подойдя сзади к зазевавшемуся ворюге, Павел схватил того за
плечо, и тихо сказал:
– А ну, пацюк,
быстро отдай кошелёк, что спёр у дивчины на базаре!