Чарующий мотив родных просторов

 

Родина – она у нас одна. От холодных морей и суровых лесов до снежных гор и  щедрых субтропиков – везде простирается наша Родина. Она одинаково дорога всем нам, ведь мы живём в прекрасной огромной стране. Но у каждого есть своя малая пристань, своя милая родина, крохотным колокольчиком звенящая в сердце. И навсегда остаётся в памяти и душе и уютная тёплота маминой песни, и белоснежный праздник зимы, и особая атмосфера детства, когда мир – огромен, все взрослые вокруг добры и готовы прийти на помощь, и столько ещё радости и открытий ожидает тебя!

И пусть эти тонкие и проникновенные строки каневских литераторов вернут вас хотя бы на несколько минут в далёкую страну детства, память о котором тёплым огоньком всегда согревает душу.

 

Григорий Горбунов

 

Дедова песня

 

Весел и охоч до песен был мой дед. Душу он имел широкую, натуру хлебосольную. Двор его никогда не пустовал, заезживали к нему люди из разных краёв. Почитал он гостеприимство, да и сам ублажать гостей своих умел. Уж очень он любил разноязыкие песни и толк в том знал немалый.

Запоёт, бывало, мордвин, а дед слова той песни переложит: «Песнь, други мои, про Волгу-матушку, про судьбину мордовскую: широка Волга, а мордвину дорога на земле узкая». А если запоёт сын степей калмык Аганас, дед слушает, слушает, потом обнимет певца и скажет: «Молодец ты, паря! Верь солнцу, верь своему коню, твой конь и в ночи дорогу чует».

Звали у нас на хуторе  деда многоязыким и при всякой надобности обращались к нему. Овдовел он молодым, да к тому же бабка сумела оставить семью в девять душ. Подросли дети, а от отца никуда. Любили его. В долгие зимние вечера с рукоделием сядут у печки и провожают сумерки песней. Пели душевно, с подголосками. Говорили хуторяне: «И поют хорошо, и трудятся дружно».

…С вечера небо вызвездило домочадцы ещё не просыпались, когда отправился старик на речку за тальком для различных поделок. Раздвинул дедушка густые кусты и открылась ему печальная картина: у примороженных льдом ног поникшей лебёдки лежал её окровавленный друг – видно много дней простояла она рядом с погибшим. Вот она –  лебединая верность!

Завернул дед полуживую птицу в полушубок, её дружка  –  в мешок, и побрёл в хутор. Дома положил лебедей на пол. Детвора притихла –  чуяли сердцем неладное. У полуживой лебёдки то вспыхивали, то угасали мутно-серые глаза. Вдруг она напряглась всем телом, вытянула грациозную шею, положила голову на своего избранника и, как будто уснув, распрощалась с жизнью.

Схоронили птиц в садочке под окнами, посадили на холмике два тополька, а дед мой ещё долго жил. На свадьбах, на вечеринках певал он сложенную им песню о лебединой верности, о вечной любви.

Ой, не пой, не пой, соловушка,

Сердце студят ветры севера.

Не отдаст любви лебёдушка

Не за злато, ни за серебро…

Туманная элегия ноября

 

Осень потихоньку уходит, скользя жёлтым шлейфом яркой листвы, плачет дождём, скрывая в туманной дымке сожаление об окончании прекрасной яркой поры листопада и сочной щедрости урожая. Её время почти прошло, и ноябрь – последний месяц перед зимней спячкой, месяц дождей и первых морозов. Каждый видит это время по-своему. Кто-то депрессивно, жалея о солнечной круговерти лета и оранжевом карнавале сентября и октября, кто-то с ожиданием, предвкушая зимнюю спячку природы, снежную чистоту и обновление.
Особенно тонко чувствуют  перемены природы поэты. И умеют показать перемену природы и всего мира в своих строках. И осень, каждый месяц этой  поры задумчивости и увядания, поэты описывают по-разному, но неизменно пленительно и  живописно.
И замечательные каневские поэты отдали свою дань  осени, описав в своих элегиях осенние раздумья и красоту этого времени года. Прочтите эти стихи, и вы заново откроете для себя ноябрь. Поверьте, это чудесное время!
 
Владимир Саяпин

Уже не тепло… (романс)
Вновь осыпался тополь: ноябрь на дворе,

Вновь осколками лезвия-льдинки в ведре,
Снова яблоки мёрзнут, опавши в саду,
И куда я по листьям опавшим бреду?
 
Как кусочки беды, на мороз, поутру,
Пламенеет рябина, как кровь, на ветру,
Прилетят снегири, второпях, на лету
Поклюют, кровожадные, чью-то беду.
 
Припев:
А мою не склюют, видно ягоды горькие, хинные,
Налились едким соком ночами бессонными, длинными,
На окне, в канделябре, оплывшей свечи одиночество,
На пороге зима, и впервые её мне не хочется…
 

Что приводит меня в этот заброшенный сад,
В сад, где листья, как годы, слетая, шуршат,
В сад, где птицы безмолвны в безмолвьи аллей,
Словно души навеки ушедших друзей.
 
Словно жду, что окликнет меня тихо вдруг
Этот сад, словно всепонимающий друг,
Я ответа ищу, и никак не найду:
Что сюда привело и куда я бреду?

Припев:
И слетевши откуда-то, канет снежинка на плечи мне,
Как в саду этом славно мечталось сегодня о вечности,
Как вино дорогое, на листьях настояны лужицы,
За порогом зима,  – а пока листья кружатся, кружатся…

Память Великого октября

 

Современная история – дама очень капризная, все время норовит повернуться другой стороной, ломая прежние представления и напрочь отбрасывая планы и доктрины вчерашнего дня. Меняются времена, люди, в огне войн и катаклизмов исчезают целые города, передвигаются  границы стран. Но иногда память людская оказывается сильнее и крепче всех стихий, намертво запечатлевая даты и события.

Одна из таких знаковых дат в истории нашей страны, да и всего мира тоже – Великая Октябрьская социалистическая революция. Это историческое событие перекроило весь мировой порядок, сломало прежнюю политическую систему, на долгие годы дало толчок к глобальным переменам.

Любое событие такого масштаба не могло быть мирным и спокойным – ведь ломались не только судьбы людей или целых сословий – целые страны опаляло огненным вихрем перемен. Революцию можно было приветствовать, можно было отторгать, но нельзя не понять её значение в мироустройстве. И, кто знает, может быть спустя многие годы, 50 или даже 100 лет, мы заново переосмыслим события Октябрьской революции 1917 года.

А пока – с праздником очередной годовщины Великой Октябрьской

социалистической революции вас, товарищи! (Помните это поздравление, дети СССР?)
 
И пусть подарком будут для вас стихи Виталия Борисовича Бакалдина
 
Народ, историю творя…
Народ,
историю творя,
не кроток, знаю я…
И День седьмого ноября
любовь и боль моя.

Уменье мир душой увидеть

 

Замечательный каневской прозаик Степан Павлович Деревянко выпустил девятый сборник рассказов и очерков «Такая жизнь…», в котором  он порадовал своих читателей новыми произведениями – искренними, честными,  полными света и добра.

Эту книгу Деревянко посвятил жене, Раисе Николаевне, которая была рядом со Степаном Павловичем и в горе, и в радости более полувека, и поддерживала талантливого писателя во всех его начинаниях.

Очерки и новеллы в «Такой жизни…» посвящены землякам, обычным людям, живущим рядом  с нами. Их беды и волнения, радости и успехи – всё то, что мы называем жизненной дорогой, на которой человек раскрывается во всём богатстве своей души и показывает писатель в своих ярких искренних рассказах.  И чем ещё замечательны его новеллы – Деревянко, как истинный демиург, присутствует рядом, не только описывая, но и пропуская через себя события и жизненные перипетии людей, их мысли и чувства.

И вроде бы незаметная, привычная, немудрящая ситуация вдруг заиграет новыми красками - то ли история маленькой «улыбчивой» собачонки, то ли банальная, не важная на первый взгляд история с выброшенными солдатскими сапогами. Через призму восприятия писателя – мастера психологии мы вдруг видим, как многоцветен (и многозначен!) наш мир, в котором нет мелочей. Прозаик словно разворачивает перед нашими глазами в своих рассказах картинки бытия, как в волшебном фонаре. И яркость описанных историй освещает и очищает душу,

делает нас мягче и человечнее. Не в этом ли мастерстве подлинного творца слова и кроется талант  писателя, как врачевателя душ? Деревянко, как писатель, в полной мере овладел этим мастерством, и оттого его рассказы никого не оставляют равнодушным, словно обволакивая и очищая светом добра наши загрубевшие от постоянной рутины и жёсткости бытия души.